.    В тот день Б'ирто проснулся неожиданно рано – ещё до рассвета – и долго лежал с закрытыми глазами. Ему не хотелось сразу выходить из тёплой комнаты на морозный воздух открытого вейра – да и незачем было, в такую-то рань. День этот почему-то казался ему значимым, и он собирался провести его как следует.
     Плоскогорье… События последних трёх с лишним оборотов – начиная с его обнаружения Поиском и заканчивая неожиданной сменой власти в Вейре – промелькнули у Б'ирто перед глазами. Казалось, это было совсем недавно… Когда синий старого Д’ина признал в юном Боно (тогда – ещё Боно) кандидата, ему только исполнилось семнадцать. Достаточно мало по меркам холда, но много, слишком много по меркам Вейра, который тогда возглавлял закоренелый традиционалист. Синий всадник, нашедший парня, знал об этом и потому не спешил везти его в Вейр. Но дракон был неумолим: перед ним стоял кандидат, которого он во что бы то ни стало должен был доставить в Вейр.
     Потом была тьма промежутка, чаша остывшего вулкана, гудящая площадка Рождений… Они прибыли в самый последний момент, когда одетые в белое мальчики уже приблизились к раскачивающимся яйцам. Синий всадник, решив не тратить время на омовение, обед и переодевание, сразу высадил растерянного юношу на горячий песок.
     Их внезапное появление вызвало удивлённый и недоумённый ропот.
     Боно запомнил сверлящий взгляд предводителя, раздражённого столь грубым, по его мнению, нарушением древнего обычая. Ведь, по его мнению, кандидатами могли быть только выходцы из Вейра – к тому же, несколькими оборотами младше пришельца. Но и он должен был смириться. Все знали, что драконы не лгут и не ошибаются в Поиске. Если парень был здесь, значит у него имелись способности, и помешать этому вождь уже не мог.
     Паллант… Мысленно произнеся имя своего дракона, Б'ирто машинально коснулся его сознания. Зверь спал. Теперь это был огромный и сильный зверь, но тогда казался немощным и беззащитным. Волна безмерной любви и преданности, излившаяся из этого непривлекательного существа, покорила юного Боно. Он упал на колени перед эмоционально и физически изголодавшимся птенцом, и, крепко обняв его, заплакал.
     Запечатление состоялось.

     Взрогнув, Б'ирто судорожно вздохнул и открыл увлажнившиеся глаза. Он так и не научился без слёз вспоминать об этом. Пожалуй, надо было принять ванну и успокоиться, пока Паллант не почувствовал его растерянности и не проснулся. В конце концов, он не расставался со своим горячо любимым драконом... Хотя с Вейром, наверно, расстался бы без сожаления.
     Когда Б'ирто, помывшийся и одевшийся, вышел из своей комнаты в общий вейр, ещё не рассвело. Как он и ожидал, воздух был пронзительно свеж, а карниз их с Паллантом вейра был покрыт изморозью. С левой стороны от входа в личную комнату располагалось большое углубление, в котором, мерно посапывая, спал синий дракон. Б'ирто тихо приблизился к Палланту и, присев на край гигантского ложа, cклонил голову к тёплому боку. Как оказалось, синий уже проснулся, но продолжал дремать. Почувствовав присутствие всадника, дракон сонно потянулся и лапой привлёк его к себе. Оказавшись неожиданно для себя на каменном ложе, Б'ирто негромко засмеялся и погладил мощную шею продолжавшего дремавшего зверя.
     «Какой же ты у меня красавец», – подумал Б'ирто.
     «Так думаешь не ты один», – сквозь дрёму ответил дракон.
     Б'ирто усмехнулся и провёл рукой по мускулистой передней конечности, покрытой эластичной матово-синей кожей. Да, Паллант и в самом деле был достаточно крупен для синего. Иногда Б'ирто даже пугало это, верный спутник казался ему не по размеру велик. Он привык к по-настоящему большим бронзовым и коричневым, всадниками которых часто были предводители, командиры крыльев и их помощники. Порой появлялся и весьма большой синий, но обычно его хозяином оказывался честолюбивый и самоуверенный человек, так что они оказывались под стать друг другу. Б'ирто же ни внешне, ни внутренне не казался и не был таким, из-за чего контраст между ним и его огромным самоуверенным зверем усиливался, и наблюдатели нередко считали их Запечатление случайным.
     Нехотя Б'ирто выбрался из тёплых объятий гиганта и вышел на карниз. Их вейр располагался на первом уровне и имел лестницу, так что всаднику не нужно было тревожить зверя всякий раз, когда он хотел спуститься. В конце концов, было ещё достаточно рано, и Паллант мог поспать.
     Он окинул взглядом чашу спящего Вейра. Слева, за площадкой кормления и озером, полого поднимался юго-восточный край вулкана, испещрённый отверстиями вейров. Справа находились вход на огромную площадку Рождений и покои вождей. Над ними резко и мощно, будто когтистая лапа, вздымались знаменитые семь пиков Плоскогорья. Было раннее утро, и чаша ещё была погружена в сумрак, но нескольких шпилей уже касались первые лучи восходящего Ракбата. Прямо напротив их с Паллантом вейра располагались широкий вход в нижние пещеры и кухни, в которых мелькали отсветы разведённых очагов. Зачарованный открывшейся картиной, всадник медленно и глубоко втянул носом утренний воздух.
     Плоскогорье… Такое суровое и хмурое, с липкими утренними туманами и моросящими дождями, с пронизывающими ветрами и внезапными снегопадами – такое гордое и будто одинокое... Его Плоскогорье было прекрасно.

     Б'ирто не торопясь спустился по лестнице на лежавшую прямо перед его вейром тренировочную площадку. Всадник бросил взгляд на казармы учеников, но не заметил никакого движения. По-видимому, ещё все спали. Когда-то и он сам жил здесь, под крылышком старого Д'ина. Будучи старше своих товарищей по Запечатлению, Б'ирто (теперь – уже Б'ирто) учился быстрее их и вскоре стал помогать своему учителю с младшими всадниками и кандидатами. К концу второго года обучения он летал с Д'ином в Поиск и вполне мог расчитывать на зачисление в крыло. Но у власти по-прежнему находился упрямый старик и его окружение, мирившееся с Запечатлением "бескрылого" холдера, но до конца не принимавшее его. И Б'ирто счёл за лучшее остаться при казармах.
     Несмотря на обычную для подростков мнительность и непоседливость, наставник молодёжи с каждым находил общий язык и без труда сохранял дисциплину. Ученики боготворили его, и атмосфера в молодёжном крыле и казармах была непередаваемая. Б'ирто находился там столько, сколько было возможно. Но когда стало ясно, что Д'ин передал ему всё, что мог, он всё-таки переселился в отдельный вейр и стал одним из признанных помощников наставника. Пещера, которую выбрал Б'ирто, находилась рядом с его любимыми казармами. Эта часть Вейра была весьма беспокойной из-за множества ребятишек, и большинство близлежащих вейров пустовали. Благодаря этому синий смог спокойно приобрести жильё, не приобретя при этом докучливых соседей.
     Б'ирто не торопясь пересёк чашу молчавшего Вейра, и, приблизившись к кухням, увидел уже вовсю хлопотавших женщин. Это место ему очень нравилось, потому что минимум трижды в день здесь встречались почти все обитатели Вейра: во время завтрака, обеда и ужина. В Вейре жило примерно столько же людей, сколько в небольшом холде, но всадники были более сплочены и близки друг другу, чем рядовые холдеры или даже ремесленники. Здесь каждый знал каждого и все виделись почти ежедневно. Б'ирто казалось, что он мог, не напрягая память, назвать каждого плоскогорца по имени. В этом не было ничего сложного, если знать устройство Вейра.
     Прежде всего, новичок должен был знать вождей крылатых: бронзового предводителя и золотую госпожу Вейра, – а также помощников предводителя и всадниц младших королев, если они были. Потом – командиры крыльев и их помощники (обычно бронзовые или коричневые). Всем были знакомы арфист Вейра, целитель и наставник молодёжи. Естественно, Б'ирто знал всех помощников Д'ина (одним из которых был он сам) и обучавшихся у него ребят. Далее – хозяйка нижних пещер, её непосредственные помощницы и прочие девушки по должностям и обязанностям (их было не очень много). Остальные всадники мысленно распределялись по крыльям.
     Ну, и конечно, помимо имени всадника следовало помнить имя его дракона.
     Вот мимо него, широко улыбаясь, пронеслась с подносом юная Фатма, попавшая в Вейр чуть больше полугода назад. Как и большинство бывших кандидаток, девушка довольно быстро освоилась в Вейре и теперь деловито орудовала на кухне и в столовой, успевая при этом перемолвиться с подругой или поглазеть на понравившегося всадника. Казалось, Донна, хозяйка нижних пещер, пустила в ход все свои резервы. Однако столы ещё не были накрыты, и работницы, хлопоча, извинительно улыбались Б'ирто. Понимая, что встал ни свет ни заря, он успокаивающе поднял руку и, решив никому не докучать, двинулся к очагу. Наложив себе рагу из висящего над огнём котелка и налив кла, синий уселся в дальнем углу залы.
     Примерно через час почти все обитатели Вейра проснулись и заполнили столовую. Такой толчеи и галдежа Б'ирто не видел давно. Ведь обычно всадники кушали по одному, парами или небольшими группами, ценя покой и уединение. Но синий знал, что главной причиной столь дружного раннего подъёма были слова Х'гара, сказанные им накануне. Он попросил крылатых собраться утром перед королевским вейром, чтобы поделиться с ними некоторыми своими идеями и обсудить их. Заинтересованные жители Вейра с нетерпением ждали урочного часа и гадали, что их ждёт.

     Б'ирто подумал о новом предводителе. Он получил власть совсем недавно, и многие ещё не привыкли к нему. О событиях, предшествовавших его приходу, не хотелось вспоминать. Прежний вождь измучал весь Вейр и, обеспокоенный отсутствием Нитей и растущим подозрением перинитов, требовал неукоснительного "соблюдения обычаев" и полной изоляции от внешнего мира. Всё это очень угнетало всадников, особенно молодёжь. В то время Б'ирто старался лишний раз не попадаться на глаза старику или кому-то из его свиты. Ситуацию осложняло тяжёлое продовольственное положение крылатых: некоторые холды перестали присылать десятину, и предводитель, не желая «беспокоить» лордов, закрывал на это глаза. Среди молодых всадников появились случаи мародёрства. Над Вейром сгустиласьа атмосфера недовольства и противоречия.
     Положение резко ухудшилось в начале 1010-го, когда неожиданно для всех Ларра, старшая госпожа Вейра, вместе со своей королевой ушла в промежуток. Она была стара, как и её предводитель, и с трудом управлялась со своими обязанностями. Давно желая оставить должность, она, по слухам, не делала этого только из-за уговоров партнёра, который боялся потерять власть. Впрочем, поговаривали, что ушла она не столько из-за почтенного возраста, сколько из-за тяжёлого состояния Плоскогорья и безразличия к ней предводителя. И без того угнетённый Вейр погрузился в траур.
     Но нет худа без добра. Очень скоро золотая молодой Фильяны, младшей госпожи Вейра, поднялась в брачный полёт. Старый вождь не хотел уходить и решил побороться. Однако его бронзовый, как и он сам, был слишком стар и едва не погиб в бешеной гонке. К тому же у Фильяны и её Фиты уже были постоянные спутники: опытный командир Х'гар и его бронзовый Иакенат. Последний догнал золотую, и его всадник стал новым предводителем Вейра Плоскогорья.

     Б'ирто допил остывший кла. Совсем рассвело, и в столовой уже не столько ели, сколько говорили. Бронзовые, коричневые, синие, зелёные… Казалось, где-то он видел даже золотую. Всем нетерпелось узнать, что же задумал молодой и предприимчивый Х'гар.
     Синий отыскал взглядом одного из приятелей и тот, понимающе кивнув, поднялся из-за стола. Следом за ним поднялись ещё несколько человек, а потом и весь остальной люд. Б'ирто нехотя тоже встал и одним из последних вышел из столовой. Свернув налево, всадники двинулись вдоль края чаши, негромко переговариваясь. Миновав покои младших королев и вход на площадку Рождений, они приблизились к подножию лестницы, ведшей в королевский вейр. На карнизе их уже ждали бодрый, как всегда, Х'гар и цветущая Фильяна.

Отредактировано Б'ирто (2013-02-22 02:52:52)