Шин хлопотала над раненым всадником, когда краем глаза заметила движение у спуска с Верхних уровней. Предводители явно о чем-то спорили, но девушке было некогда разбираться - все ее действия были сосредоточены сейчас на быстрой помощи Ф'лину. Отправив всадника под присмотром Юни в пещеру, Шин быстрым шагом направилась к Илуре и В'мару. Почтительно склонив голову, Шин скороговоркой выпалила:
- Он был ранен на ярмарке в Лемосе. Ранен холдером. Никаких других достоверных сведений я пока не могу вам дать. Как только он придет в себя, я выясню все и приду к вам с докладом. Хуже всего то, что холдера, напавшего на него, Ф'лин, кажется, тоже тяжело ранил. - Шин выжидательно посмотрела на В'мара - его лицо не изменилось почти, только стало еще более угрюмым, а Илура нервно сжала рукой горло.
- Простите, я сейчас не могу задерживаться, мне нужно удостовериться, что с всадником все в порядке и, заодно, успокоить Ханта. Я дождусь, когда коричневый будет в состоянии что-то мне рассказать, и выясню все подробности. - последние слова Шин договаривала, уже убегая. Тревога за Ф'лина снедала ее, тем более, как сказала Пранта, Оливия еще не пришла, так что нужно было поддержать Юни.
- Пран, золото мое, не поможешь мне? Нужно сразу же передать Ланте всю информацию, когда Хант сможет вразумительно мыслить... - Пранта передала ей понимание важности происходящего и принялась снова увещевать и успокаивать коричневого дракона, пытаясь выяснить у него хоть какие-то подробности.

-  Лив... Как Ф'лин? - судя по реву Ханта, его всадник при смерти, хотя я и знаю, что это далеко не так! - Шин так и не удалось ничего перехватить на кухне, появление Предводителей выбило ее из колеи, и теперь она безуспешно пыталась привести разбегающиеся мысли в порядок. Ее тактика возымела действие: Предводители не успели сформулировать свои вопросы, а она получила так необходимую ей отсрочку. Уже войдя в лазарет, золотая услышала мысленный разговор ее королевы с коричневым, точнее, увидела образы произошедшего на ярмарке. Что-то в них показалось Шин странным, неправильным...
- Боюсь, это открытое противостояние. Конклав не спустит всадникам убийства "добропорядочного" холдера... - Шин размышляла вслух и в ее словах чувствовался сарказм. Она скривилась, вспомнив, что беда произошла во владениях лорда Честума, а он не отличался мягким характером, да и всадников ни в восьмушку не ставил.
Оливия передала ей те крохи, которые успел в горячечном бреду рассказать ей Ф'лин.
- Убил... - пораженно выдохнула Шин.
- Предводители уже знают, но мне нужно рассказать им все до мельчайших подробностей, вы с Юни справитесь тут? Хотя, глупый вопрос. Если тебе что-то понадобится, попроси любого в Нижних Пещерах или скажи Пранте, она мне передаст! Я не уверена, что сама смогу помочь, но передам Пранте, к кому можно обратиться. - Шин еще раз взглянула на разметавшегося по постели юношу, вздохнула и, легонько пожав руку целительницы, вылетела из лазарета, направляясь в сторону вейра Госпожи.
- Госпожа, Предводитель! - опять ее появление было стремительным и, видимо, прервало какой-то напряженный разговор. Шин немного смутилась, увидев замкнутое выражение лица Илуры, но ей было необходимо, чтобы Предводители как можно быстрее получили достоверную информацию. Тут уж не до церемоний.
- Прошу прощения, но дело не терпит отлагательств. - она очень коротко, но со всеми необходимыми подробностями, рассказала о том, что знала, Пранта подкрепила ее слова упорядоченными картинами из воспоминаний Ханта. В'мар и Илура безмолвствовали. Шин уже хотела было уходить, но тут кусочки мозаики почти сложились в ее голове.
- Есть кое что еще, что мне осталось непонятным. - начала она нерешительно, потому что боялась взять на себя больше, чем ей позволено - как-то неправильно преподнести события - но она обязана была это сказать.
- Его глаза... Холдера, напавшего на Ф'лина - в воспоминаниях Ханта они огромные и невменяемые! Я, конечно, понимаю, что дракон мог преувеличить, но... Они были, действительно, огромные, Илура. И зрачки очень темные. - Шин замерла в ожидании ответа, явно не собираясь уходить, не получив его. Пусть ее поднимут на смех, пусть это будет лишь плодом воображения разъяренного и расстроенного дракона. Но ей это казалось почему-то важным.